Портрет опубликован 13 февраля 2010
ДАРЬЯ АЛЕКСЕЕВНА ДЕРЖАВИНА, 1767 – 1842, одна из пяти дочерей сенатского обер-прокурора, статского советника Алексея Афанасьевича Дьякова от брака его с княжной Авдотьей Петровной Мышецкой, родилась 8 марта 1767 г. и получила домашнее светское образование и воспитание, особенно любила музыку и сама играла на арфе.
Родственные связи родителей доставили дочерям знакомства в высшем Петербургском обществе, и красавицы-сестры (из которых Александра вышла замуж за писателя В. В. Капниста, Мария – за архитектора Н. А. Львова и Екатерина—за графа Я. Ф. Стейнбока) блистали на вечерах Л. А. Нарышкина и составляли кадриль Великого Князя Павла Петровича. По смерти отца (в 1791 г.), Дарья Алексеевна жила в Ревеле у сестры, графини Стейнбок, с которою в конце 1794 г. приехала в Петербург, где вскоре ей сделал предложение Г. Р. Державин, овдовевший за полгода перед тем. Дарья Алексеевна была раньше знакома с Екатериной Яковлевной Державиной, первой женой поэта (”Пленирой”), и пользовалась расположением последнего, как невестка его двух ближайших друзей – Н. А. Львова и В. В. Капниста.
31 января 1795 г. состоялась ее свадьба, причем жениху было 58, а невесте 28 лет; они не были влюблены друг в друга, и брак этот, как сознавался и сам Державин, был основан более на чувстве давнишней дружбы и на благоразумии, нежели на страсти. По характеру своему Дарья Алексеевна во многих отношениях представляла полную противоположность первой жене поэта: насколько та была весела, общительна, любила светскую жизнь, настолько Дарья Алексеевна “была сосредоточена в самой себе, сдержана и суха в обращении, даже с близкими людьми, часто не любезна к друзьям своего мужа”, особенно если ей казалось, что присутствие их может вредно отозваться на его здоровье, о котором она чрезвычайно заботилась; однако, она была “добра, благотворительна, справедлива, великодушна и потому, несмотря на свои недостатки, была любима и уважаема жившими с нею; она не терпела злословия и никогда не позволяла при себе дурно говорить об отсутствующих.
В ней были неизъяснимые противоречия: при видимой холодности, она иногда, среди разговора, вдруг растрогается и отойдет в сторону, чтобы никто не видел ее слез”. Она всячески старалась устранить и освободить от домашних забот своего непрактичного мужа, и, не имея своих детей, все заботы перенесла на него и на хозяйство, которым управляла сама; бесконтрольно распоряжаясь всем состоянием мужа, до покупки и продажи земель включительно, она сумела значительно улучшить его, хотя берегла своих крестьян и не отягощала их оброками.
Смерть мужа была для нее весьма тяжелым ударом, она с трудом от него оправилась и с тех пор, большею частью, уединенно и скромно жила в “Званке”, завещанной ей мужем; впоследствии она подружилась со своими соседями – графом Аракчеевым, графиней А. А. Орловой-Чесменской и архимандритом Фотием, который склонен был приписывать себе большое влияние на Дарью Алексеевну, считая, что она “дщерью его учинилась”. Но, конечно, такая трезвая и практичная женщина, какою была Державина, не смотрела на архимандрита так, как ему бы хотелось.
Д. А. Державина скончалась 16 июня 1842 г. в “Званке” и погребена рядом с мужем в Новгородском Хутынском монастыре. Духовным завещанием своим она, между прочим, оставила 30 тыс. рублей ассигнаций на стипендии в Казанском университете и капитал на учреждение приюта для освобождаемых из-под стражи. Желая увековечить существование “Званки” и память своего мужа, она завещала, кроме того, 50 тыс. асс. на учреждение в этом имении Знаменского женского монастыря, на содержание которого распорядилась внести 100 тыс. рублей асс. в Опекунский Совет. Монастырь этот с женским при нем училищем был открыт в 1869 году.
Муж-поэт посвятил своей “Милене” несколько стихотворений, например: “Мечта”, “К Музе”, “Желание”, “Даше приношение”, “К портрету”. По словам биографа, Дарья Алексеевна “была красавица высокого роста и крупных форм, величавая, но холодная; правильным чертам ее недоставало одушевления и живости”.
